* * *
И дождь ко мне протягивает руки,
и обещает быть отныне нежным,
а по каким-то темным переулкам
уходит в сны последняя надежда:
что будет в этом городе усталом
когда-нибудь и наша комнатенка,
где мы с тобою, наконец-то, станем
держать герань и серого котенка.
Что, может быть, мы купим пианино
с расстроенными нервами и грифом
и, может быть, родим под старость сына,
и будет в доме и светло, и тихо.
И старенькие ходики напялим
на ржавый гвоздь, оставшийся от прежних,
и будешь ты валяться на диване,
а я - чинить по вечерам одежду:
И, может, припозднившийся прохожий
(любитель, как и я, "гулять" по окнам),
взглянув на наше, помечтает тоже
о тихом счастье в старости глубокой:
Но: дождь ко мне протягивает руки,
не обещая быть, как прежде, нежным,
и кто-то метит из большого лука,
грозою обрывая сон надежды...
Инна Молчанова